Сейчас Говарду Шульману, родившемуся в штате Нью-Джерси, 54 года. Недавно он выпустил книгу мемуаров, в которой рассказал о своем нелегком детстве и попытке понять мать, которая бросила его младенцем.
Жуткая болезнь стоила Говарду Шульману не только части лица, но и родителей; не в силах выдержать уродства сына, они отказались от мальчика. Свою мать Говард Шульман все же встретил, пусть и с 40-летним опозданием; увы, особого облегчения или удовлетворения встреча эта не принесла.
Изгоем Говард Шульман был с самого рождения. Серьезная бактериальная инфекция буквально изуродовала младенца, которому едва исполнилась неделя, оставив на его лице зияющую дыру. Нос, нижнее правое веко, слезные каналы, губы, небо – все это пострадало под воздействием жуткой заразы.
После ряда операций нос ребенка был так сильно деформирован, что занимал почти половину лица
Родители не смогли вынести случившегося с сыном и оставили его на попечение здравоохранительной системы. Детские годы Шульмана прошли в патронажной системе. Первые 3 года своей жизни Говард провел в госпитале; после этого его отправили жить в Морристаун (Morristown), к Эду (Ed Mackey) и Ширли Мэки (Shirl Mackey).
Здесь Шульман прожил до 16 лет. Некоторое время ему пришлось обитать в доме немки, которая едва могла смотреть на лицо своего нового жильца, затем он обосновался в еврейской семье – впрочем, всего на неделю.
Последним его домом до достижения 18-летия стал дом Вито (Vito Signorelli) и Мэри Синьорелли (Mary Signorelli) – расположенный, кстати, относительно близко к больнице, в которой Говарда регулярно оперировали.
В своей книге Говард описывает, что в детстве его постоянно дразнили другие дети, его обзывали "Свинячим рылом" и "Плосколицым"
После наступления 18-го дня рождения в жизни Шульмана наступил новый этап – теперь он мог рассчитывать лишь на себя самого.
С момента расставания с родителями прошло порядка 40 лет; Говард прошел через множество довольно болезненных операций, серьезно изменивших его внешность, нашел работу и даже женился; сейчас с женой и двумя падчерицами он проживает в Сан-Диего (San Diego).
Начинавший простым мойщиком посуды, Шульман стал бизнесменом – и сумел обеспечить себе неплохой доход. В полной мере забыть травмирующий опыт детских лет, однако, Шульману не удалось – и, уже взрослым, он решил все же отыскать свою мать. Историю своих поисков Говард Шульман изложил в написанной им книге 'Running from the Mirror'.
Как пояснил Говард, на поиски его толкнула телевизионная реклама, посвященная поиску близких людей. Почти уснувший перед телевизором, Шульман абсолютно внезапно увидел ролик, поразивший его до глубины души.
Интересно, что до этого о поисках родителей Говард особо не помышлял; конечно, в детстве у него были тяжелые времена, когда он безнадежно жаждал материнской заботы, однако впоследствии Шульман смог мысленно изгнать сам образ матери и отца из своей головы. Рассуждал Говард вполне здраво – если он не нужен родителям, то зачем такие родители нужны ему?
Компания, чей номер Говард Шульман в спешке списывал с телеэкрана, оказалась на удивление эффективной. Позвонив им, мужчина передал свои личные данные и данные кредитки с 50 долларами; после этого ему оставалось лишь ждать – причем затянуться поиски могли до 6 недель.
Все это время Говард думал о том, что раньше в голову ему и не приходило – каково будет увидеть своих родителей? Как они будут выглядеть? Как они отреагируют на его появление?
Как на матери сказалась травма сына – и не нанесла ли она психологическую травму самой женщине? Настоял ли отец на расставании с сыном и были ли там жесткие ультиматумы вида 'или я, или он'?
Через несколько недель Говард получил листок бумаги, на котором значились телефонные номера всех проживающих в штате Нью-Джерси Шульманов. Имена своих родителей мужчина знал; в поисках Леонарда и Сары он сконцентрировался на соответствующих инициалах – и в конечном итоге отыскал необходимое.
Телефонную трубку взяла женщина, представившаяся Сарой; на реплику Говарда 'Возможно, вы моя биологическая мать' она расплакалась, после чего сказала 'Я всегда знала, чтоб ты позвонишь'.
Мать закидала сына вполне ожидаемыми вопросами о его жизни – о браке, детях и всем прочем; о травме, впрочем, женщина не упомянула ни разу. Леонард Шульман, как выяснилось, на тот момент уже скончался. Говарда, меж тем, интересовал другой вопрос – и он его задал.
Фраза 'Почему ты меня отдала?' заставила Сару Шульман замолчать; ответ, впрочем, она после долгой паузы все же дала – 'Я не могла выдержать такое'.
Следом разговор перекинулся на братьев и сестер Шульмана – коих оказалось немало. У Говарда были старший и младший братья и сестра; все они знали о существовании пропавшего брата. Говард предложил личную встречу – и, после некоторых колебаний женщина согласилась.
Говард со своим школьным учителем
На месте встречи Говард быстро нашел свою мать – и та узнала его почти сразу. Разговор быстро перешел к теме, все еще интересовавшей Шульмана – он так и не удовлетворился данным ему ответом и хотел понять, почему же мать от него отказалась.
На сей раз Сара Шульман дала более развернутый ответ; когда-то женщина понадеялась, что с новой семьей и в новой жизни мальчику будет лучше. Сара также объяснила, что семья наняла юриста для присмотра за Говардом; юрист этот сообщил Шульманам, что мальчика усыновили и перевезли в другую часть страны.
Это было наглой ложью – усыновлен Говард так и не был, да и рос он неподалеку от Нью-Джерси. Оказалось, что закусочная, в которой Шульман когда-то получил свою первую работу, матери его была хорошо знакома – она часто ела там в компании мужа.
Сейчас Говард Шульман владелец ночного клуба в Сан-Диего
Атмосфера за столом понемногу начинала накаляться; в конечном итоге Сара разрыдалась. Сквозь слезы, однако, она смогла сообщить еще кое-что очень и очень важное – никаких сожалений по поводу принятого 40 лет назад решения она не испытывала. Даже сейчас женщина была уверена в правильности принятого решения.
Слезы давно потерянной матери не доставили мужчине ровным счетом никакого удовольствия; с 
какого-то момента он начал беспрестанно извиняться за то, что довел собеседницу до такого состояния.
Обложка книги мемуаров Шульмана
Шульман понял, что из простого любопытства он попал в весьма неоднозначное положение – и что сейчас он невольно пошел в атаку на уже немолодую женщину, не способную ни оправдаться за содеянное, ни хотя бы переосмыслить прошлое.
Закончилась встреча, по сути, с того же места, с которого и началась – никакой особой близости между матерью и сыном так и не возникло.
Несмотря на то, что мужчина все еще считал свою мать лицемеркой, спорить с ней смысла не было никакого – в конце концов, ей также довелось изрядно настрадаться за все эти годы, подсознательно ожидая звонка от брошенного ребенка.
